«ЛЮБОВЬ ОБЪЯСНЯЕТ ВСЕ, ЧТО СОВЕРШАЕТСЯ В ХРАМЕ» Беседа о традициях Церкви
О церковных традициях, почитании святых икон, содержании и смысле богослужения рассказывает известный духовник и проповедник, протоиерей Валериан Кречетов, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы в Акулове.
Протоиерей Валериан Кречетов
Многие вещи, которые люди впервые видят в церкви, в наше время в разных местах часто бывают различными. Ведь отрыв от традиций, от правил, к сожалению, привел к тому, что теперь, как сказал когда-то святитель Феофан Затворник, «что ни голова, то своя вера». К несчастью, это часто касается и тех людей, которые вроде и в церковь ходят, и считают себя людьми церковными, но на самом деле многое воспринято ими от тех, с кем они соприкоснулись. И вот эти вещи (а они переплетаются между собой) можно охарактеризовать тремя понятиями: «Нельзя. Не положено. Не принято». То есть, существует правило, существуют какие-то традиции, ну, а есть некое такое «творчество», довольно своеобразное, потому что оно часто исходит из собственного опыта. А каким может быть свой опыт? Понятно, что опыт Церкви – это опыт столетий и тысячелетий. А опыт одного человека – что такое? Например, он приходит в один храм – там благолепные иконы, лампады горят, нет никаких особых излишеств. В ином храме – иконы увешаны полотенцами или чем-то еще… Иногда большинство обычных икон помещены под стеклом, а ни них – только изображения Божией Матери, Спасителя и святых, иногда к ним подвешены колечки золотые и еще какие-то украшения… И люди не понимают: а что это такое? Так нужно? Откуда это появилось?
Многое можно охарактеризовать тремя понятиями: «Нельзя. Не положено. Не принято»
Вот тут как раз нужно различать такие вещи: каноны, которых нужно придерживаться, ибо они сохраняют сущность. Потому что каноны создавались постепенно (например, иконописные каноны), и разница стилей в иконописи зависит от того, в какую эпоху была написана икона и как люди воспринимали духовные вещи. Когда-то иконы были просто написаны – и этого было достаточно, а потом их стали украшать ризами. А потом стали даже изображения писать только в тех местах, где нет ризы. И когда впоследствии снимали с такой иконы ризу, то на доске оказывались написаны «кусочки» святых: руки, ноги и лики. Поэтому такие вещи иногда смущают людей, они недоумевают: а как же правильно, а что же тут верно? Это вопрос очень серьезный и непростой. Здесь нужно помнить, что наша православная вера имеет особую духовную свободу. То есть, когда что-то делается в простоте и по любви, она допускает такие моменты: например, даже изображения не строго иконописные, но творимые с любовью. И благодать Божия одухотворяет и эти иконы, и они все равно почитаются, и к ним надо относиться с благоговением. Нельзя говорить: это изображение действительно, а это нет – нет, это намного более сложные вещи!
Я всегда вспоминаю своего духовного отца, протоиерея Сергия Орлова, который, приходя в алтарь, всегда прикладывался ко всем иконам: и к написанным по канонам, и к более поздним, и к простым (даже напечатанным на бумаге, чуть ли не приклеенным к ДСП). И тут замечателен один пример, который касается нашего храма.
Когда мы проводили реставрацию настенной живописи, у нас работала искусствовед Руфина Дмитриевна, реставратор международной категории. Руфина – имя довольно редкое, а у нас неожиданно нашлась икона такой святой, только написанная на ДСП, довольно простая. И мы эту икону ей подарили в благодарность за ее делание, которое она совершала с любовью и участием. Она эту иконочку приняла и поставила ее где-то у себя в комнате.
Прошло несколько лет, у нее в квартире случился пожар, да такой, что даже металлические вещи расплавились. И среди пепла она находит потом эту икону святой мученицы Руфины. Целехонькую! Вот вам и свидетельство того, что «ин суд Божий, ин суд человеческий». И даже в отношении таких вещей!
А у нас часто начинают осуждать: это – так, а это – не так. Так нельзя! Конечно, может быть, это не совсем уж канонично, но это еще не значит, что это нужно совсем отбросить и чуть ли не попирать! Нет! Нужно быть очень осторожными в отношении церковных обычаев или чего-то другого. Выше закона стоит только любовь. И вот как раз любовь объясняет все, что совершается в храме. Поэтому, когда приходят в церковь и видят: в одном месте делается так, в другом – иначе, то не надо смущаться, а нужно различать. Вот это – ближе к тому, как должно быть. Это – не совсем так, но так люди понимают, у них такой взгляд на эти вещи. Многообразие форм – как и в творении Божием – делает мир разнообразным и красивым. Необязательно, чтобы всюду было «под одну гребеночку». Но при этом всегда нужно помнить самое главное: храм – это Дом Божий. Здесь невидимо присутствует Сам Господь (особенно в момент Евхаристии), Матерь Божия (мы знаем о явлении Покрова), присутствуют Ангелы Божии, святые. Это было открыто многим святым, например, преподобный Серафим Саровский видел за богослужением Самого Спасителя, Который благословил всех и вошел в Свой храмовый образ. Как бы встал на то место, где мы видим Его на иконе телесными очами.
Выше закона стоит только любовь. И вот как раз любовь объясняет все, что совершается в храме
Конечно, есть в церкви главное, есть и не главное, но, как говорил в свое время митрополит Филарет (Дроздов): «И главное, и не главное соединено между собой так, что разделять это противно и учению Отцов, и единству Церкви, единству веры». Потому что все это на самом деле соединено между собой.
И как мы внешне отличаемся друг от друга, как отличаются у нас руки, ноги, глаза (хотя все равно рука есть рука, а глаз есть глаз), так и в храме: некоторое отличие икон и каких-то форм – оно как бы раскрывает полноту красоты Церкви, настолько, насколько человек может ее изобразить в своих творениях, посвященных Богу.
Мы знаем, что когда создавался прообраз будущих храмов (храмов тогда еще не было), существовал только Киот Завета. И еще до того, как он был создан, Киот Завета был точно описан Моисею: что нужно изобразить на нем и как все это изобразить. Так все и было изображено.
Святитель Николай Сербский: «Весь мир видимый есть сила Невидимого, а тем более то, что находится в церкви»
Поэтому
