против русской души, русской веры. Только в отличие от времени крестоносцев… Напомню, что часть этого похода это было противостояние с Александром Невским, если кто-то забыл, то напомню, что когда псы-рыцари, когда тевтонцы шли на земли наших предков (я имею в виду не себя – еврея, а Россию), то здесь надо очень четко учитывать, что тогда была Папская булла, объявлявшая это крестовым походом. Так вот, тогда Александр Невский отстоял Русь и отстоял русскую веру. И сейчас же происходит то же самое. Идет тяжелейший, массированный, мощнейший крестовый поход против сути русского человека, русской веры.
При этом как ни странно ощущение русского понимания бога, ощущение веры во многом в России, хотя и в отраженном виде, существовало в образовании. Интеллигентные люди несли этот свет, яркий пример – отец Александр Мень, который, кстати тоже был евреем по национальности, он унаследовал религиозное чувство благодаря русской литературе: Достоевскому и даже богоборцу Толстому, не говоря уже о Лескове. Но тут приходят Фурсенко сотоварищи и уничтожают вот эту традицию. Поэтому и образование ушло, и рухнул один из столпов русской ментальности. Поэтому я считаю, что все это неслучайно, да, ряд людей просто искренне распространяют ложь и клевещут или пытаются свои, крайне наивные представления о вере о Боге, о сути учения распространить на весь мир, потому что у нас победило описанное у Достоевского «тварь я дрожащая или право имею». Поэтому когда Марат Гельман спрашивает у меня в твиттере: «И что это получается, что им нельзя спорить, дискутировать с Патриархом? Кому «им»? Тварям дрожащим? Да до всего в жизни надо дойти, надо просто соответствовать. Исповедоваться, конечно, можно, просить совета можно, а вот дискутировать подразумевает, что ты равен, хотя бы в интеллектуальном плане. Иначе нет дискуссии. Может ли пятилетний ребенок дискутировать с академиком? Дискуссии не получится, ответов не поймет. Беседовать может, а дискуссии не будет.
Не на Патриарха идет удар, и не агнцы небесные предъявляют ему претензии. Но заметьте, как грамотно действовали с позиции PR. Пытались приклеить ему все подряд, пытались приклеить табачные акцизы – а не он этим занимался, он как раз с этим боролся. Пытались приклеить к нему блуд, и то не угадали: вот не блудник он, сестры… Нет на нем блуда, хотя все эти намеки… Пытаются приклеить: «А фамилия у него Гундяев!». Не, ну у вас-то конечно у всех благозвучные светские фамилии, вам-то не страшно, главное, нашли, в чем обвинить человека… «А вот квартира у него – пентхауз!». Серьезно? Это пентхауз? Ну-ну, видели бы вы эту настройку и то состояние, в которое ее привели. Грязь, грязь, грязь. Ссылки, ссылки, ссылки. Можно сказать всегда: «ну я-то что, вот же ссылки». И тут же фраза: «Ну дыма-то без огня не бывает». Еще как бывает…
Источник
Полная версия передачи — на сайте ВестиFM.
В последнее время участились нападки на русскую православную церковь. Скандал за скандалом. Откуда такое пристальное внимание к христианской вере? Это и многое другое Владимир Соловьев и Анна Шафран обсудили со слушателями и экспертами "Вестей ФМ" в программе "Утро с Владимиром Соловьевым. Полный контакт". Соловьев: Попробовали бы они хоть что-то сказать: я еврей, я иудей. Я хорошее знаю многое и о деятельности многих, очень хорошо знаю. Но я что-то ни разу не видел, чтобы наша прогрессивная общественность где-нибудь, что-нибудь написала. Ни разу не видел, чтобы что-то написала о мусульманах, ну, именно о муфтиях, да, то есть так очень аккуратненько. Что такое, ребята? Пришла статистика, по которой, кстати, не многие это понимают, количество религиозных учреждений на душу населения, как ты думаешь, меньше всего у кого? Шафран: У кого? Соловьев: У христиан в России, вот реально посещающих меньше всего. Не у иудеев. У нас, по-моему, синагог больше, чем ортодоксальных иудеев; не у мусульман, а у православных. Москва, которая когда-то была городом сорока сороков, и над которой малиновый звон стелился, плыл. Сейчас принята программа, которой сопротивляются, как только могут, о строительстве двух сотен храмов, ну, не храмов – церквей. В курсе, да, в Москве только. Шафран: Нет, я вообще не в курсе. Соловьев: Без копейки государственных денег. Ты не представляешь, какое дикое сопротивление, какая ненависть, то есть борются, как могут. Когда у себя Гозман размещает: а вы знаете, что по данным ВЦИОМа, на самом деле людей, которые посещают церковь и которые соблюдают пост, крайне мало. Ну, так, конечно. В этом и трагедия. Ни одна религия не пострадала так страшно, как православие русское. Почему? Сначала 300 лет уничтожали православие цари, начну с момента, когда Петр I запретил выборы патриарха, и де-факто православие превратилось в такую хитрую форму англиканской церкви, когда управлял синод и обер-прокурор, а главой церкви – предстоятелем – был государь-император. То есть, конечно, это не русская православная традиция. После этого, только восстановили – пришли большевики, которые уничтожали все, каленым железом пытались выжечь веру, дискредитировать служащих, уничтожить их. Притом большевики действовали хитро: ведь тогда же появились параллельные структуры к РПЦ, ну, много чего было. То есть активная работа КГБ - уничтожение непосредственно священнослужителей, и дикая пропаганда антирелигиозная, и разрушение храмов, было же все. И создание квазиверы, которым был коммунизм. Все было, чтобы разрушить у русского человека представление о его душе. Вот совратить душу. Иудеи, которые страшно пострадали от советской власти, притом больше всего они пострадали от тех евреев, которые отказались от иудаизма и стали большевиками. Немногие знают, что первые при советской власти еврейские погромы были инициированы вчерашними выходцами из местечек, которые ненавидели своих стариков и ненавидели свои традиции. Но евреям повезло больше потому, что иудаизм не был территориально привязан к России. Поэтому он ушел за границу, выжил за границей, расцвел и потом вернулся в Россию. Мусульманство – тоже отдельная тема. Мусульманство
Комментарии
Правильно подмечено
Добавить комментарий